Ситуация на Ближнем Востоке для неподготовленного человека может показаться полной неразберихой: одновременно здесь ведутся внутренние и межгосударственные конфликты, борьба с терроризмом и образование новых квазигосударств. Однако если разобраться в ситуации, станут понятны свои закономерности и ключевые игроки.
О происходящем в регионе узнавал у экспертов корреспондент Федерального агентства новостей.Военно-политическая ситуация на Ближнем Востоке своим разнообразием и количеством участников может быть легко описана словом «хаос», констатируют специалисты. Конфликты везде – от тлеющего противостояния в Сирии до авиаударов по Йемену.
«Правительственные войска пытаются закончить действия на юге, завершают операцию в Алеппо. Но контролируют сейчас только 60-70% территории. В целом, продолжается затяжная позиционная борьба. На этот год общий прогноз негативный, боюсь, перелома не наступит еще долго», – поделился неутешительными новостями советник зампреда Совета Федерации и бывший посол России в Саудовской Аравии Андрей Бакланов.
Эксперт Российского совета по международным делам Николай Сурков выразил осторожный оптимизм по поводу того, что события в Йемене стали чуть более предсказуемыми: «Там был прогноз о прекращении саудитами военной операции, и сценарий реализуется. Это хорошо. Пока ситуация такова: насилие порождает насилие. Если эту цепочку прервать, мы изменим ситуацию в регионе», – уверен эксперт.
Но заявления Саудовской Аравии о завершении военной операции еще ни о чем не говорят, уверен экс-посол Бакланов: «В Йемене речь идет об элементарном переформатировании военного вмешательства в дела Йемена.
Саудовские военные оставили за собой право воздушных ударов. Речь о том, что будут меньше бомбить мирное население. Их решение связано с критикой действий авиации, в том числе и с Запада. Решили показать, что вроде бы все будет более мирно, по-другому».Президент Института религии и политики Александр Игнатенко рассказал еще об одной проблеме региона – огромных арсеналах, которые могут стать подспорьем для экстремистов или организаторов военных переворотов: «В Египте сейчас насчитывается шесть миллионов единиц нелегального оружия. Это предпосылки для гражданской войны. В Ливии 20 миллионов единиц, и они расползаются по всему Ближнему Востоку и Африке».
Специалисты уверены: корни проблем арабских государств нужно искать в истории региона. «Отдельные аспекты ситуации в СМИ освещаются, но есть необходимость на общем уровне посмотреть на регион, куда дело движется. За последние годы произошла серьезная трансформация арабских стран – они привыкли решать все свои вопросы военным путем», – полагает Андрей Бакланов.
Такие методы решения проблем привели к неутешительным результатам: из 22 ближневосточных государств в половине идут серьезные внутренние конфликты с применением оружия. В восьми странах к этому добавляются приграничные проблемы с соседями. «Это тревожная тенденция – 20 лет существовало 2-3 приграничных конфликта. Такая тенденция опасна для самого региона и его влияния на Европу, СНГ, Россию», – встревожен Бакланов. Он считает, что истоки напряженности в регионе нужно искать в 1995-96 годах: «К нынешней ситуации пришли не вчера. Ухудшения начались, когда после прихода Нетаньяху к власти Израиль отказался урегулировать отношения с Палестиной. То есть, они начали, но так ничего не завершили. Затем начались систематические ухудшения в других странах. Тут и США подобрались с “замечательными” идеями по демократизации. Теперь имеем, что имеем».
Многочисленные внутренние конфликты и столкновения на границах стран Ближнего Востока, несмотря на их разнообразие, можно сложить в своеобразную «холодную войну в миниатюре», уверен Сурков. С ним согласен и Александр Игнатенко, употребивший термин философа Томаса Гоббса «война всех против всех»: «Мы не будем говорить за весь мир, но укажем, что системный кризис на Ближнем Востоке обусловлен конкуренцией между центрами силы – Ираном и Саудовской Аравией».
По данным специалиста, эти центры силы не брезгуют пользоваться услугами различных вооруженных группировок. «Здесь действует определенное количество группировок, которые воюют по доверенности. Все знают, что “Хезболла” – проиранское движение. Все знают про “Исламское государство”. Но кто создавал это движение?» – задается вопросом Игнатенко. Он полагает, что к образованию группировки могут быть причастны Катар и саудиты. «Многие убеждены, что Катар. Не Саудовская Аравия, а именно Катар. ИГ собрали из кусков тех организаций, которые, скажем дипломатическим языком, создавались не без участия Саудовской Аравии», – полагает эксперт.
Он напомнил и про существование сирийского движения «Джабхат ан-Нусра»: «Здесь не обошлось без вмешательства Эр-Рияда. Точно так же “Талибан” создала межведомственная разведка Пакистана. В той степени, в какой являются союзниками и конкурентами Саудовская Аравия и Катар – в той же степени являются ИГ и “Джабхат ан-Нусра”».
Что в этой ситуации может сделать Россия? Андрей Бакланов уверен, что, в отличие от западных партнеров, привыкших действовать напролом, Москва выбирает более мудрую позицию: «Мы не навязываем свою точку зрения, как американцы, – это не наш стиль. Мы неоднократно пытались восстановить динамику мирного процесса, но все слишком раздроблено по частям. Если будем обращаться адресно, то сцепление других стран и интересов будет уводить от сторонних переговоров. Нужен многосторонний диалог, причем мы предоставили площадку и возможности, а проводить его никто не хочет».
С коллегой согласен и Николай Сурков: «Россия в вопросах Ближнего Востока выступает как региональная держава. Помогаем укреплять обороноспособность стран. Выступаем в роли посредника. Мы не решаем за страны, а предлагаем решения».
Свежие комментарии