Лет десять назад, когда я работал завскладом, в одном крупном магазине, было у нас два грузчика-десантника. Ох и любили они травить истории, спорить за армию и прикалываться друг над другом. Особенно Коля, который в свое время побывал в Югославии миротворцем.
Бывало, пообедаем в подсобке, выйдем покурить, начинается. Кто сколько прыжков с парашютом сделал, как физо прокачивали, как в наряды с караулами ходили.
В один из таких обедов, Коля вспомнил о совместных патрулированиях с американцами во время войны в Югославии. Было, говорит, такое дело с определенной периодичностью. А еще, вспомнил что бывало водку и югославский самогон вместе пили.
— Американские морпехи халяву любят не хуже нас, — выдает Коля, после очередной затяжки. — Если за нас счет выпить, или поесть, так они в первых рядах. А как дело доходит до их, проставлять или покупать, так сразу придумывать что-то начинают. То денег нет, то некогда. Один раз решили мы купить югославского самогона. Естественно, пойдем мы. А то сунут морпехам дрянь, что пить невозможно. Американцы тоже вроде как за, по поводу расслабиться.
— Самогон у югослав, частенько невкусный, — констатирует Федя, второй наш десантник-грузчик.
— Ну, есть такое. Но бывает хороший, особенно когда мы, русские берем. А вот бойцам США югославы частенько редкостное пойло подсовывают, — говорит Коля. — Ну и вот, стали мы деньги собирать на алкоголь. Наши нормально скинулись, а американцы наскребли какую-то мелочь и суют. Мол, сейчас денег нет, потом будут. Я ажно разозлился. У них зарплата в три раза больше того что мы получаем.
— И что, поди в драку полез? — шутит Федя, зная неспокойный нрав Коли.
— Нет, — спокойно бормочет Коля. — Сказал, что не верю в их безденежье и предложил одну штуку, побороться да силой помериться со мной кому-нибудь из морпехов. Вот если победит, русские проставляться будут. Если я выиграю, то они. Условия простые - или до сдачи, или болевой, или удушающий.
— И что дальше? — спрашиваю я.
— Наши десантники поначалу на меня наехали, мол выдумал глупость. Зато американцы аж засветились от радости. Еще бы, халява она и в Югославии халява. У них так-то мужики здоровые тоже есть. И коня на скаку остановят и горящую избу сомнут, — хохотнул Коля. — Вышел против меня чернокожий верзила, метра два ростом. Не помню, толи Джимм, толи Джони. Лысый, угрюмый. Я аж немного забоялся. Прям читалось в его глазах: "Сейчас я тебя русский очень сильно забарывать буду".
— Заборол он тебя, да? — с ехидной надеждой интересуется Федя.
— В общем, сделали нам полянку ребята, мы разделись по пояс, — продолжает Коля игнорирую Федькин подколку. — Стали мы бороться. Я и так его и эдак. Бесполезно.
Здесь нужно сделать лирическое отступление. Коля, мастер спорта по боевому самбо. У него даже несколько медалей есть с соревнований. Приносил как-то на работу, перед нами хвастался в доказательство.
— Несколько минут по траве катались, — подходит к эпической концовке Коля. — Потом у меня силы кончаться начали и морпех сверху оказался, прижал к земле. Ну все, думаю, придется проставляться. Даже взгрустнулось маленько. Но сопротивляюсь до последнего. И так получилось, что когда пытался его с себя сбросить, ладонями ему под мышки угодил. Тот как заегозит, чуть с меня не спрыгнул.
— А чего это он? — удивляется Степаныч, один из наших грузчиков, пожилой мужик с проседью.
— Чего-чего, оказывается у него, как ее... — Коля наморщил лоб пытаясь вспомнить, — Эта... птеронофобия.
— Это что за зверь? — вопрошает Степаныч.
— Боязнь щекотки, — с видом профессора высоких наук поясняет Коля. — В общем, рефлекс у морпеха неосознанный сработал. Я то сразу смекнул. Поэтому победа оказалась моя. Слышали бы вы, как американец хохотал, когда я его борол и щекотал. После этого он быстро сдался. Остальные морпехи поначалу возмущались, что победа нечестная была, но потом сникли, выделили денег в "кассу" за проигрыш. Такие вот пироги.
— Сказочник ты, Коль, — констатировал я. — Ладно, пошли мужики работать.
— Я отвечаю, — Коля неподдельно возмущен. — Все было именно так. Вот тебе крест.
Свежие комментарии