Брюсселю и Киеву придется считаться с тем, что Украина – сфера интересов России

Законы мира и войны отличаются друг от друга. Это знает любой практик, которому хотя бы раз в жизни приходилось воевать или иметь дело с террористическими группировками. Ни одна теоретически совершенная конвенция в военной обстановке не работает. Пытаться выполнять заложенные в них правила игры полезно и правильно, однако критерий успеха на войне один – победа или поражение. Что соответствует и современным конфликтам, в том числе украинскому, спровоцировавшему в Европе новую холодную войну как минимум.

Говорить о морали бессмысленно

Дискуссия, которую ведут отечественные политологи о том, могло ли российское руководство в текущей ситуации вести себя иначе, чем повело в ситуации с Крымом, не имеет особого смысла. По крайней мере если говорить о такой стране, как Россия. Правила поведения страны третьего мира значительно отличаются от тех, которыми руководствуются великие державы. Уникальный исторический шанс интеграции в состав государства стратегически важной территории политическое руководство не имеет права упустить ни при каких обстоятельствах. Будь то президент Владимир Путин (крымский референдум) или канцлер Гельмут Коль (воссоединение Западного Берлина и ГДР с ФРГ).

“ Для поддержки сил сопротивления хунте стоит вспомнить опыт вьетнамской войны ”
Обсуждать моральность действий такого рода по отношению к коллапсирующему соседу, а также несомненное наличие в российской бюрократии коррупционных схем, которые будут применены в Крыму, бессмысленно. На Украине начинается гражданская война. В течение полугода-года после выборов украинского президента – оставим в стороне вопрос их легитимности – эта страна может перестать существовать как единое государство, что в свое время произошло в Югославии. Крым, войдя в состав России, во всех последующих украинских событиях участвовать будет минимально. И это для него спасение.

По мнению украинского руководства, жители полуострова проявили нелояльность к Киеву, дезертировали с линии фронта, предали идеалы майдана и продались влиятельному соседу, лишив Порошенко, Яценюка, Турчинова etc. ценного актива. Актив этот они могли бы использовать для давления на Россию (фактор Севастополя), налаживания отношений с КНР (глубоководный порт в западном Крыму, который теперь может быть построен Пекином вместе с Москвой, и аренда Китаем сельскохозяйственных земель) и главное – с США и ЕС (смена ВМФ РФ на НАТО в качестве арендатора военно-морской базы в Севастополе).

Принуждение к Крыму

Обострение конфликта политических и криминальных группировок за власть и собственность Украины сделало бессмысленным пребывание в ее составе. Интересы нового олигарха-президента и киевского руководства, пришедшего к власти после бегства из страны Януковича и его окружения, являлись для Крыма исключительно предметом личных спекуляций всех этих людей, а воссоединение с Россией стало естественной реакцией пассажиров, спасающихся с тонущего корабля.

В ситуации такого рода присоединение региона к любому стабильному государству, хотя бы к США или Турции, предпочтительнее участия в гражданской войне, тем более что ни одна из конфликтующих сторон не выражает интересов Крыма. Единственным реальным вариантом являлся уход полуострова именно в Россию – не только с исторической, но и с военно-политической точки зрения.

Доверие к возможностям и желанию ВС стран Североатлантического альянса выступать защитниками гражданского населения на территориях, не входящих в его состав, есть миф, о чем свидетельствует история действий НАТО за последние два десятилетия, будь то в Югославии или на Ближнем и Среднем Востоке. Опыт Югославии, Ирака, Афганистана и Ливии перечеркнул репутацию блока как нейтральной миротворческой силы, по крайней мере в профессиональной среде, далеко не только отечественной. Однако этот опыт мало что означает для широкой публики, в том числе украинской. Публика полагается на стереотипы, наподобие того, что государственная система западного типа – благо, автоматически приводящее к процветанию страны, НАТО – гарант безопасности от любой внешней угрозы и т. д.

Порочная практика уступок

В этой связи выступления представителей высшего руководства НАТО, периодически объявляющих действия России в отношении Украины новой угрозой для альянса, которая заставляет Брюссель считать Москву потенциальным противником, ничего в сложившемся балансе сил не меняют. Де-факто блок демонстрировал и продолжает демонстрировать в отношении РФ агрессивную наступательную политику, направленную на ослабление ее позиций и вытеснение с постсоветского пространства. В какой-то момент эта деятельность должна была пересечь пределы допустимого – так называемые красные линии. Что едва не произошло в Грузии в 2008-м и произошло на Украине в 2014 году.

Искреннее возмущение западных политиков по этому поводу выглядит наигранным. Разве только Россия была окончательно списана со счетов в реализуемых ими доктринах и причина сегодняшней вспышки возмущения по поводу ее действий – следствие растерянности перед лицом явного несоответствия этих доктрин реальности. Отметим, что блок ограничивается и скорее всего будет ограничиваться впредь словами, которые призваны воздействовать не на Россию, а на западных законодателей, обеспечив их поддержку увеличения бюджетирования военных программ.

Россия делала в сфере безопасности многочисленные безрезультатные шаги навстречу Западу при всех президентах, которые ее возглавляли. Итог этих действий пока сомнителен – не из-за того, что уступок было мало, а как представляется, именно из-за того, что их было слишком много. Во всяком случае политика Ирана в отношениях с западным миром демонстрирует несомненную результативность гибкой, хотя и целенаправленной жесткости.

Евроинтеграция и деиндустриализация

Имеющиеся военно-технические связи России с Украиной по ряду критически важных позиций, включая производство баллистических ракет, вертолетных двигателей, гидротурбин для ВМФ и прочего наследия межреспубликанской кооперации советских времен, делают ее уязвимой в свете фактического прекращения Киевом поставок оборонной продукции, в том числе оплаченной Москвой. Это ставит на повестку дня вопрос о максимально быстрой замене украинских партнеров отечественного ВПК либо о его прямом контроле над ними вне зависимости от реакции США и ЕС. Касается это и возможности утечки с территории Украины технологий производства ВВТ, в том числе критических – ракетных и ядерных.

преобладание в украинском правительстве сторонников антироссийской линии, вплоть до интеграции в Североатлантический альянс, означает для нашей страны как минимум существенное ослабление национальной системы ПРО. И это опасность сугубо практическая.

деиндустриализация России идет вне всякой связи с евроинтеграцией и без получения каких бы то ни было преимуществ от ликвидации технологической базы страны в пользу заимствования узлов и комплектующих из-за рубежа даже для космической и оборонной сфер. Показателем того, к чему это приводит на практике, является увеличение числа срывов запусков космических ракет, по крайней мере серии «Протон».

Разворачивающаяся на юго-востоке Украины гражданская война с опасностью массовой гибели гражданского населения – серьезный вызов для России. С одной стороны, военные действия разворачиваются вблизи нашей границы, что является прямой угрозой национальной безопасности. С другой – значительную проблему для Москвы представляет комплекс гуманитарных вопросов.

Задачи Москвы

Потерю Крыма Украина смогла пережить – в конце концов она существовала без него на протяжении доброй половины своей истории в советские времена, когда возникла в современных границах благодаря Ленину и Сталину. Потеря одной или многих областей юго-востока означает окончательный распад страны с предсказуемым концом ее правительства, которое, исходя из этого, готово на самые жесткие меры.

Провал украинского проекта означает резкое усиление позиции евроскептиков, которые набирают аппаратный вес, влияние на истеблишмент и поддержку со стороны избирателей Старого Света, и это вполне может оказаться соломинкой, которая сломает спину европейского верблюда. Допустить такого исхода лидеры ЕС не могут. Да и Соединенные Штаты, несмотря на то, что они всегда готовы ослабить Европу, совершенно не рассчитывают на провал европейского проекта. Из этого мы можем сделать выводы о том, что Брюссель и Вашингтон поддержат все решения Киева, связанные с эскалацией силового сценария.

Москву в этой связи ждет решение нескольких разнонаправленных задач. Во-первых, это организация гуманитарной помощи в районы так называемой АТО, а также вывод из наиболее угрожаемых зон гражданского населения . Открытие коридоров на российско-украинской границе для эвакуации из зоны военных действий детей – первая и главная цель в этой сфере деятельности, которая вполне может быть поддержана международным сообществом, несмотря на его предвзятость к России.

Второе – поддержка местного сопротивления киевским властям, которых отечественное экспертное сообщество все чаще характеризует как хунту. Речь идет не о прямом военном вмешательстве, которое возможно только в случае массовой гибели мирного населения, но об использовании опыта, восходящего к вьетнамской войне. Так, поскольку главной проблемой для обороняющихся является наличие у атакующей стороны авиации и тяжелой техники, она должна быть выбита вместе с личным составом, осуществляющим ее эксплуатацию. Что предполагает наличие в регионе необходимых ВВТ в достаточном количестве, а также личного состава, способного максимально эффективно применять ее по прямому назначению на практике.

Третье – фактор политического и экономического давления на действующее руководство Киева и лидеров радикальных партий и экстремистских формирований. Имущество и активы этих людей и аффилированных с ними лиц и организаций может быть по прямой аналогии с американскими и европейскими санкциями в отношении России выведено из-под их контроля. Имеются в виду активы не только на территории РФ. Те, кто имеет непосредственное отношение к происходящему на юго-востоке, включая события в Одессе и Киеве, должны быть охарактеризованы как военные преступники со всеми вытекающими из этого последствиями, в том числе на международной арене.

И последнее – по порядку, но не по значению. В отношении лидеров и активистов партий и движений, представляющих прямую военно-террористическую угрозу для России, должен быть применен весь комплекс мер по их превентивной нейтрализации. Возможность вооруженных вылазок украинских националистов, поддерживаемых властями Киева, на российскую территорию и организации ими терактов на объектах инфраструктуры имеет вполне практическое наполнение. Действия такого рода могут быть предотвращены только активной наступательной политикой за пределами страны.

В этой связи существенное значение приобретает сбор сведений о реальном состоянии дел в вооруженных формированиях, действующих на территории Украины, на чьей бы стороне они ни воевали, включая и криминальные группировки. Последние в ходе украинского кризиса получили практически неограниченный доступ к вооружениям, в том числе армейского образца. С учетом того, что до сорока тысяч выходцев из уголовного мира пополнили ряды националистических отрядов, исходное число боевиков которых можно на сегодня оценивать примерно в двадцать тысяч человек, параметры проблемы более или менее ясны.

Отметим, что значительное число экспертов в этой связи говорят о потенциальной зоне безопасности на уровне границы 1939 года. Что ставит вопрос о контроле над территориями, когда-то принадлежавшими Польше, Чехии, Венгрии или Румынии, перед правительствами этих стран, вовлекая их в умиротворение Украины для защиты проживающих там этнических меньшинств.